www.djangar.ru - библиотека - Калмыцкие народные сказки

Калмыцкие народные сказки - Волшебные сказки

"СЫН APAЛTAHA"

     В некотором ханстве, в некотором государстве жил-был богач по имени Аралтан. Дожил он до бороды, а детей не было.
     - Поеду,-сказал он своей старухе,-разыщу определителя моей судьбы и убью его.
     Ехал день, второй-никого не встретил, а на третий утром повстречался с человеком. Аралтан схватил его за шиворот и начал трясти.
     - Говори, байгуш несчастный, ты определитель моей судьбы?- спрашивал он,
     - Нет, тот, кто тебе нужен, вслед за мной едет.
     - А каков он с виду?
     - Он точь-в-точь, как ты: ходит в соболях, ездит на сытом вороном коне.
     Отпустил Аралтан путника и поехал дальше. Два восхода и два заката солнца проехал, встретился он с другим путником.
     - Слушай!- крикнул Аралтан,- говорят, что ты вершитель моей судьбы?
     - А если и я, так что тебе от меня надо?
     - Если ты вершитель моей судьбы, то я убью тебя.
     - За что же ты меня убьешь?
     - За то, что ты не дал мне наследников.
     - От них тебе не будет проку. Дети твои умрут и умрут по твоей же вине. Первый твой сын погибнет от огня, второй-под копытом коня, а третий - на бранном поле. Подумай, Аралтан, может быть, лучше тебе их не иметь вовсе.
     - Кибитка без сына-очаг без огня. Не так ли?
     Так-то так. Ладно, езжай домой.
     Аралтан повернул свою лошадь и поехал обратно. А вскоре жена родила ему сына. - Ах ты, кубышка крика и радости!-обычно восклицал Аралтан, беря сына на руки.
     Новорожденному поставил кибитку и приказал никогда в ней не зажигать огня.
     Шли месяцы. Мальчику уже было около года. Слуга-хранитель ночь сидел, не спал, сон сына богача караулил, а под утро решил закурить трубку. Искра из кремня высеклась и малышу упала на щеку. Стал сын Аралтана не по дням, а по часам хиреть и чахнуть. Исполнился мальчику год - он умер.
     Еще горюшко горькое не забылось, а жена родила ему второго сына. Аралтан тотчас назначил слугу-хранителя и приказал на лошадях близко не подъезжать к его кибиткам. Да быть беде-напастн и на этот раз. Мальчику шел второй год. Слуга-хранитель позволил сыну Аралтана поиграть с аймачными ребятишками. Откуда ни возьмись, к кибитке, где они играли, прибежали две лошади и ну друг дружку бить и кусать. Отбежали ребятишки в сторону и стали глазеть, как они дерутся. Во время драки гнедой задним копытом ушиб сына Аралтана в голову. Мальчик заболел и вскоре умер.
     Седина тронула головы отца и матери.
     Печаль-заботушка еще не прошла-третий сын на свет народился. Ему дали имя Наран. Шли годы. Наран стал рослым, красивым юношей: брови - соболиные, лицо - бело-матовое с румянцем во всю щеку. Мать глядит на сына-не нарадуется, кто ни посмотрит - всяк им любуется.
     - Отец, отпусти меня в ночное,- попросил однажды Наран.
     - Поезжай. А как запоет зорянка, так ты дома будь. Сел сын Аралтана на коня, привязал второго к седлу и поехал в табун. По дороге встречается прохожий человек.
     - Эй, послушай!- крикнул незнакомец,- там бьются-дерутся, а ты и не знаешь.
     - В какой они стороне?-спросил Наран.
     - Вон в той,-указал прохожий. Выехал Наран на бугор и увидел дерущихся: у одного бешмет расшит серебром, у другого-золотом. Наран подъехал ближе к ним, спросил:
     - Что с вами? Почему деретесь?
     Человек в бешмете, грудь и полы которого расшиты серебром, и говорит:
     - Эй, парень, ты с двумя лошадьми, а у нас нет ни одной. Дай нам одного коня.
     - Возьмите,-ответил сын Аралтана и оставил им ту лошадь, которую вел на поводу. Как только Наран отъехал, они заспорили:
     - Эту лошадь мне дали!-кричит человек в бешмете, грудь и полы которого расшиты серебром.
     - Нет мне,- возразил ему человек в бешмете, грудь и полы которого расшиты золотом. Спорили они спорили и начали звать Нарана.
     Эй, парень, вернись!
      Наран вновь подъехал к ним.
     - Скажи нам,- обратился к нему человек в бешмете, грудь и полы которого расшиты золотом,- кому из нас ты дал лошадь?
     - Вы просили ее на двоих, а теперь хотите, чтоб она досталась одному. Конь должен принадлежать не тому, кто нуждается в нем, а тому, кто его просил,- ответил сын Аралтана и поехал своей дорогой.
     Но вскоре его догнал человек в бешмете, грудь и полы которого расшиты серебром.
     - Как тебя звать-величать?
     - Я сын Аралтана, зовут меня Наран. А тебя как величать?
     - Меня зовут Чибчин Хурчи. Послушай, Наран, за тобой Эрлик Номин-хан вышлет гонцов, которые лишат тебя жизни. Езжай со мной. За то, что ты дал мне коня, я попробую спасти тебя от верной гибели.- Подъехали они к лесу, спутали своих лошадей и пустили пастись. Чибчин Хурчи превратил сына Аралтана в золотое зернышко, положил его в карман и отправился к Эрлик Номин-хану. Прибыл во дворец, сел на ширдык и принялся играть на домбре, развлекать хана. Эрлик Номин-хан собрал младших эрликов и говорит им:
     - Сын богача Аралтана шесть тысяч сто двадцать закатов прожил. Я не позволю ему жить больше! Кто доставит Нарана?
     - Мы,- изъявили желание два эрлика.
     - А вы сумеете его привести? - спросил Эрлик Номин-хан.
     - Сумеем.
     Каким же образом вы думаете это сделать?
     Младший Эрлик ответил:
     - Мы превратимся в лук и стрелу. Наран будет ехать по дороге, увидит нас, поднимет и возьмет с собою. Он поранит стрелой себе руку, мы возьмем и принесем его жизнь.
     - Хитро придумано, как приманить сына богача Аралтана,- сказал Эрлик Номин-хан и отпустил их.
     Чибчин Хурчи вернулся в лес, превратил Нарана из золотого зернышка в человека,
     - Слышал, о чем говорили Эрлик Номин-хан и младшие эрлики? - спросил он.
     - Слышал,- ответил сын Аралтана.
     - Поезжай домой, увидишь на дороге лук и стрелу, сделай вид, что очень рад находке. Бери и стреляй в скалу до тех пор, пока стрела пополам не переломится. Когда стрела переломится, перережь тетиву, садись на коня и быстрее ветра скачи ко мне.
     Едет сын Аралтана домой, видит, как об этом и говорил Чибчин Хурчи, на дороге лежит лук и стрела.
     Вот это да! Вот это находка! - воскликнул он.
     Взял Наран лук, стрелу вложил, мигом тетиву натянул, так что концы лука сошлись и пустил стрелу в скалу каменную. Стрела свистнула, впилась в трещину, переломилась надвое. Сын Аралтана перерезал тетиву и во весь опор помчался к лесу.
     Чибчин Хурчи снова превратил его в золотое зернышко, положил в карман и пошел к Эрлик Номин-хану. Прибыл во дворец, сел на ширдык и принялся играть на домбре, развлекать хана.
     Еще не умолкла домбра, а Гаруда перед Эрлик Номин-ханом поставила сосуды с жизнью двух гонцов, двух эрликов.
     - Кто же теперь вырвет жизнь у Нарана, сына богача Аралтана? - спросил Эрлик Номин-хан.
     - Мы вырвем жизнь,- сказали два других эрлика.
     - Как же вы надумали ее взять?
     - Ему отец должен передать нагайку против волков и врагов, ему мать приготовила ишкисин-махан. Наран возьмет в руки заветную нагайку-я ему и вопьюсь в тело,-сказал первый эрлик.-Станет Наран кушать ишкисин-махан-я войду ему внутрь,-сказал второй эрлик.-Вырвем жизнь Нарана и доставим ее.
     - Делайте так, как задумали,- сказал Эрлик Номин-хан.- если доставите жизнь Нарана, отдам ее вам на потеху.
     Эрлики ушли, ушел в лес и Чибчин Хурчи. Превратил Нарана из золотого зернышка в человека.
     - Слышал, о чем говорили эрлики?
     - Слышал,-ответил Наран.
     - Поезжай домой. Отец станет передавать нагайку заветную, сделай вид, что ты очень рад, но к ней не прикасайся, попроси Аралтана заткнуть ее с левой стороны кибитки на самом видном месте. А когда мать подаст ишкисин-махан - отдай собакам. Садись на коня и быстрее ветра скачи ко мне.
     Оседлал Наран коня и поехал домой. С радостью сына встретили отец с матерью.
     - Наконец-то дождались тебя, сынок, наша радость и утеха,- приговаривала мать.
     - Мы думали, что не в табун ты попал, а на Бумбан-улан,-говорил отец.
     - Ничего не случилось. Мне, отец, надо будет еще съездить ненадолго,-отвечал сын.
     Отец достал нагайку против врагов и волков.
     - Наран, теперь ты стал адучи, возьми се,-сказал Аралтан,-она у нас в роду от деда к отцу, от отца к сыну переходит. Наран сделал вид, что очень рад.
     - Отец,-сказал он,-не пришло то время, чтобы держать мне гордость отцов, заткни ее с левой стороны кибитки на самом видном месте,-Подошел к матери и говорит:
     - Матушка, есть ли у нас что попить, поесть?
     - Есть, есть, соколик мой, я, старая, и совсем запамятовала, что дитя, поди, голодное. Вот тебе ишкисин-махан, а вот борцоки. Наран борцок откусил, а ишкисин-махаи собакам отдал. Сел на коня и помчал в лес быстрее ветра. Чибчин Хурчи превратил Нарана в золотое зернышко, положил его в карман и пошел к Эрлику Номин-хану. Как и прежде, уселся на ширдык и принялся на домбре играть и частры петь.
     Вскоре явились во дворец два гонца-два эрлика. Один из них нел-пелехонек, другой так искусан собаками, что живого места на нем нет.
     -Эрлик Номинхан,-сказали они,-мы не только не смогли взять жизнь Нарана, но и сами едва ноги унесли.
     - Кто же теперь вырвет жизнь у сына Аралтана. Ему отец уже заветную нагайку отдал!-в ярости-отчаянии крикнул Эрлик Номинхан.
     - Пусть вырвет жизнь у Нарана Лун-хан,- предложил Чибчин Хурчи. Эрлик Номин-хан тут же отправил гонцов за Лун-ханом.
     В хотонах еще играть дойными овнами не начали, а Лун-хан выслушал повелителя и ответил:
     - Я вырву жизнь у Нарана, сына Аралтана.
     - Как думаешь дело сделать?
     - Я соберу тучи грозовые, заставлю дуть ветры-бураны, вызову громы и молнии. Наран мне сам жизнь отдаст.
     - Ловко задумано,-сказал Эрлик Номин-хан,- буду ждать тебя с нетерпением.
     Ушел из дворца Лун-хан, ушел из дворца и Чибчин Хурчи. Пришел в лес, превратил Нарана из золотого зернышка в человека и спросил:
     - Слышал, о чем говорил Лун-хан?
     - Слышал.
     - Поезжай, Наран, шагом к Эрклю-горе. Когда тебя настигнет Лун-хан, он ударит в тебя три раза молнией. Если промахнется, обернется белым верблюжонком. Соскочи с коня, возьми его за уши и бей плетью, пока не начнут падать клочьями его шерсть и мясо. Верблюжонок начнет умолять, упрашивать, а ты скажи ему, что согласен с ним жизнь на жизнь обменять. Даст Лун-хан свое согласие- оставь жизнь ему, откажется-забей в его четыре ноги по колышку, а в голову-кол, навали на него сухого бурьяна и сожги.
     Наран выслушал совет Чибчин Хурчи, сел на коня и поехал шагом к Эрклю-горе.
     Только с бугра на бугор переехал, с Гашун-озера поднялась туча черная, завыли ветры-бураны, загремели, засверкали громы, молнии. Лун-хан натянул тетиву небесную и ударил стрелой семицветной. Задрожала земля-матушка, осинушка черным деревом на землю грохнулась. Торопит сын Аралтана своего коня, а сам на небо все поглядывает. Лун-хан натянул тетиву небесную, ударил стрелой семицветной, закачалась, заколебалась земля-матушка. Эрклю-гора с себя шапку сбросила. Торопит Наран своего коня, а сам глаз с неба не спускает.
     Лун-хан натянул тетиву небесную, ударил стрелой семицветною, Гашун-озеро высохло сухо-насухо. Торопит Наран своего коня, а сам с опаскою по сторонам озирается. Заметил на земле белого дрожащего верблюжонка, соскочил с коня схватил за уши и ну плетью бить. Начали лететь в стороны клочья мяса и шерсти. Верблюжонок не выдержал, закричал:
     - Сын Аралтана, перестань стегать меня плетью, согласен с тобой жизнь на жизнь обменять!
     - Не попадайся мне, Лун-хан второй раз,-сказал ему Наран.- А если не сдержишь слово, сожгу тебя.
     Тогда Лун-хан поклонился три раза ему в ноги и взлетел белым облачком.
     Приехал Наран в лес, Чибчин Хурчи превратил его в золотое зернышко, положил в карман и пошел но дворец к Эрлику Номин-хаиу. Как и прежде, усевшись на ширдык. принялся играть на домбре и частры петь, Чибчин Хурчи запев пропел-на пороге дворца Лун-хан появился.
     - Где жизнь Нарана, сына Аралтана?-спросил Эрлик Номин-хан.
     - Беда, худо, плохи дела мои, - простонал Лун-хан. - Ничего не смог с ним сделать. Три раза стрелял: осина черным деревом на землю грохнула, Эрклю-гора себя шапку сбросила, Гашун-озеро высохло сухо-насухо. Промахнулся- обернулся белым верблюжонком, но Наран перехитрил меня: жизнь на жизнь обменял. Что хочешь, Эрлик Номин-хан, то и делай, но вырвать жизнь ни я, ни ты не сможем.
     Чибчин Хурчи пропел эрликам песню о поражении свирепого хана шулмусов Шара Гюргю. Домбра умолкла. Чибчин Хурчи в лес возвратился, превратил Нарана из золотого зернышка в человека.
     - Слышал, о чем говорили Лун-хан и Эрлик Номин-хан?
     - Слышал-то я слышал, но как тебе услужить. Наран, есть у меня к тебе просьбушка.
     - Говори, Чибчин Хурчи, я готов сослужить службу верную.
     - Навести мой дом и скажи отцу, матушке, что их сын, Чибчин Хурчи, джангарчи, живет и поет у Эрлика Номин-хана. Эх, Наран ты мой, Наранушка, живет, растет в моем доме Лотос-девушка, дочь-невестушка. Она, Наран, тебе предназначена,--сказал Чибчин Хурчи и скатилась у него из глаз слеза горькая.
     - Что же дальше, дальше что? - спросите вы. Пока Наран гонит табун к кибитке дочери Чибчин Хурчи, сами подумайте. Кто придумает лучше, такой и будет конец у этой сказки.

<a href=http://www.linkexchange.ru/users/050313/goto.map target=_top><img src=http://www.linkexchange.ru/cgi-bin/rle.cgi?50313?10037 alt="RLE Banner Network" border=0 height=60 width=468></a>