|
| Калмыцкие народные сказки - Классические сказки | ||
| "ЛОТОС" | ||
|
Да, идут годы, текут седые века, и никто никогда не удержит их могучего бега- Будто недавно мои сморщенные руки были сильными и молодыми. Была молодой и та, лежащая в храме Тюменя. Молодой и прекрасной, как ранняя весна, была Эрле, дочь Сангаджи. И у многих сердца бились, видя ее, и не забывались ее глаза, темные, как ночь. Эрле была красива, как первый проблеск весенней зари. В высокой траве у задумчивых ильменей проводила она знойные дни, веселая, здоровая, гибкая. Подражала крику птиц, перепрыгивала с кочки на кочку, жила жизнью степных болот и знала самые сокровенные их тайны. Эрле росла. А Сангаджи кочевал то близ широкой Волги, то по тихой Ахтубе. Летело время, множились табуны. Немало приезжало и купцов из Персии и из Индии, много добра накупил у них богатый Сангаджи для своей дочери. Часто длинные караваны сытых верблюдов отдыхали у его кибитки и руки рабов то и дело передавали в руки Сангаджи переливающиеся на солнце, дорогие цветные шелка. Знатные сваты в богатых, ярких одеждах слезали с коней за пятнадцать шагов, бросались на землю и ползли к Сангаджи. Лунная летняя ночь дышала испарениями влажной, покрытой тысячью цветов земли, в тишине вздыхали верблюды, кашляли овцы, пели комары, трещали сверчки, стонали луни, спросонья вскрикивала какая-то птица. Жила и радовалась волшебница-степь, навевала красавице Эрле дивные девичьи сны. Улыбаясь, раскинув смуглые руки, лежала она на дорогих бухарских коврах. А ее мать, старая Булгун, сидела у ее изголовья, с глазами, полными слез, в глубоком горе. "И зачем это так раскричался ночной кулик.-думала она,-зачем так печально шумят над ериком ветлы, и о чем вполголоса говорит Сангаджи в соседней кибитке с богатым сватом... Милая моя Эрле.. Когда я носила тебя под своим сердцем, я была счастливей, чем сейчас ведь никто не мог тебя отнять у меня". А в то время Сангаджи говорил знатному свату: - Ничего мне не надо за мою Эрле потому, что она дороже всего на свете. Разреши мне поговорить с женихом, я хочу узнать, сколь он разумен, и пусть Эрле сама скажет ему свои условия. Обрадовался сват, вскочил в седло, поскакал к нойону Тюменю и рассказал о том, что, видно, положат скоро Эрле поперек седла и привезут к молодому Бембе. Старая Булгун плакала у изголовья дочери. Поджав ноги, сидел Сангаджи и печально глядел на Эрле. - И зачем она так быстро выросла,- шептал Сангаджи,- и почему какой-то сын нойона Тюменя должен отнять у нас Эрле, веселую, как весенний ручеек, как первый луч солнца. Шли дни, бродили табуны по сочной траве Ахтубинской долины. Накапливался жир в верблюжьих горбах и в овечьих курдюках. Печальны были мать и отец, только Эрле по-прежнему веселилась в цветущей степи. Вечерами дочь обвивала руками седую голову матери и шептала ласково о том, что не скоро уйдет от нее, что еще рано ей покидать стариков и что не страшит ее гнев свирепого нойона Тюменя. У слияния двух рек догнали сваты нойона Тюмени и сына его Бембе. Бембе не решился беспокоить Эрле, приказал раскинуть палатки на другом берегу сухого ерика и заночевать. Не спал Бембе, не спал и Сангаджи. Красны были от слез глаза Булгун. Богатые цветные наряды сватов играли радугой на утреннем солнце. Впереди всех ехал Бембе, сын беспощадного, свирепого нойона Тюменя, чье имя приводило в трепет всю степь. - Пусть сама Эрле скажет тебе условия,- промолвил Сангаджи, когда Бембе заявил о том, что Эрле нужна ему, как сурепка верблюду, как ильмень утке, как земле солнце. Громче заговорила степь и запели в реке волны, выше подняли голову камыши и приветливо смотрели верблюды, когда вышла к гостям красавица Эрле. От великих гор до долины реки Или и глубокого озера Балхаш ездил Бембе, видел он тысячи прекрасных женщин, но такой, как Эрле, нигде не видал. - Все, что хочешь, проси,-сказал он ей,-только согласись. Улыбнулась Эрле и сказала: - Бембе, сын знатного нойона, я рада видеть тебя и вечно останусь с тобой, если ты найдешь мне цветок, прекраснее которого нет не только в нашей степи, но и во всем мире. Я буду его ждать до следующей весны. Ты найдешь меня на этом же месте, и, если принесешь цветок, я стану твоей женой. Прощай. Собрал нойон Тюмень нойонов и родовых старейшин и сказал им: - Объявите всему народу, чтобы тот, кто знает о таком цветке, пришел без страха и сказал об этом за большую награду. Быстрее ветра облетел степь приказ Тюменя. Однажды ночью к кибитке нойона подъехал запыленный всадник. А когда впустили его в кибитку, он сказал нойону: - Я знаю, где растет желанный твоей красавице Эрле цветок. И он рассказал о своей чудесной стране, которая называется Индией и раскинулась далеко за высокими горами. Там есть цветок, люди зовут его священным лотосом и поклоняются ему, как богу. Если нойон даст несколько человек, он привезет лотос, и прекрасная Эрле станет женой Бембе. На другой день шесть всадников пустились в путь. Скучно рассказывать о том, как жил Сангаджи холодной зимой. Северо-восточные ветры загнали скот в крепи, а сам он целыми днями лежал и слушал, как за землянкой пели невеселые песни степные бури. Даже веселая Эрле тосковала о солнце и ждала весны. Она мало думала о том, что когда-нибудь возвратится страшный Бембе. А тем временем шесть всадников держали путь на восток и уже достигли долины реки Или. Они спали и ели в седле. Бембе торопил их, и задерживались они только для того, чтобы добыть охотой еду. Много лишений пришлось перенести им, пока они не достигли таинственной Индии. Дикие степи, высоченные горы и бурные реки встречались им на пути, но всадники упорно ехали вперед. Наконец они прибыли в Индию и увидели чудный цветок - лотос. Но никто не решался его сорвать, все боялись навлечь на себя гнев богов. Тогда на помощь им пришел старый жрец. Он сорвал лотос и отдал Бембе, сказав: - Помни, человек, ты получил прекрасный цветок, но потеряешь нечто еще более прекрасное. Не слушал его Бембе, схватил лотос и велел немедленно седлать коней, чтобы пуститься в обратный путь. Все реже и реже дул свирепый ветер, а солнце все дольше оставалось в небе. Близилась весна, а ее так ждала бледная, исхудавшая Эрле. Напрасно ходили в землянку ее отца знахари, напрасно поили ее разными травами, с каждым днем таяла Эрле, как снег под солнцем. Не могла больше плакать Булгун. Безумными глазами она смотрела на свою дочь, уходившую от нее навсегда. А когда запели птицы и зацвела степь, Эрле не могла уже встать. Худой рукой она гладила обезумевшую от горя мать, а глаза ее по-прежнему смеялись тихо и ласково. Если бы птицы могли говорить, они сказали бы Бембе, чтоб торопил он своих коней, потому что скоро, скоро перестанет биться сердце Эрле. Но и без того торопился Бембе. Оставалось уже немного пути. Усталые кони, с налитыми кровью глазами, спотыкались и чуть не падали от изнеможения. Знатные сваты неслись навстречу Бембе. - Торопись, Бембе,-кричали они.- Твоя прекрасная Эрле умирает. И когда уже показалась кибитка Сангаджи, все увидели, как из нее, пятясь, выходят мать и отец. Всадники поняли, что Эрле умерла. Печально опустил поводья Бембе. Он не увидел живой прекрасной Эрле, не увидела и Эрле цветка, прекрасного, как она сама. Схоронили ее на берегу Волги, а в память Эрле выстроил Бембе храм. Темной ночью Бембе ушел в камышовые заросли устья и посадил там чудный лотос. И до сей поры растет там прекрасный этот цветок. |
|
 |
|
Copyright©2001-2002
www.djangar.ru |
