Так объяснял Мингйан в безутешных слезах...

«Мы в этой жизни — братья, когда же с тобой
В ханство прекрасного вступим на небесах,—
Вместе войдут наши души... На трудный бой,
Милый Мингйан, со спокойным сердцем лети.
У золотого моста, на степном пути,
Встречу тебя на сивом Лыске своем»,—
Так обещал неистовый Хонгор ему.

Савар воскликнул: «Я смерть за тебя приму.
Братья мы в этой жизни, когда же пойдем
В ханство всего прекрасного, соединим
Души свои! Клянусь, и клятва чиста:
Милый Мингйан! У серебряного моста
Встречу тебя с темно-бурым Лыской своим».

И запевала, вняв голосам храбрецов,
Чашу наполнил, которую, говорят,
Семьдесят не поднимут сильных бойцов,
И осушил ее семьдесят раз подряд.
К белым ладоням прижал он десять своих
Пальцев могучих. Десять отваг боевых
Хлынули к горлу, готовые вырваться вдруг.
Сердце забилось. Он оглянулся вокруг,
Крикнул, неистовый, друзьям боевым:

«Если пролью богатырскую кровь свою —
Обогатится земля глоточком одним.
Высохнут кости мои в далеком краю —
Станет на горсточку праха богаче она...
Эй, коневод, оседлай моего скакуна!»

Между конями Джангровых богатырей,
В травах душистых, у холода чистых вод
Бегал Соловый. Привел его коневод
И оседлал у прекрасных дворцовых дверей.
Вышел Мингйан. Красота величава его!
Хонгор поддерживал под руку справа его,
Слева поддерживал под руку Савар его.
Вышел нойон с богатырской семьей своей.
Выслушав пожелания богатырей,
Благоухающие, как лотос в цвету,
Славный Мингйан вскочил на коня на лету.

Сразу на северо-запад погнал он коня.
На расстояние бега целого дня
Ставил свои передние ноги скакун,
Задние ноги ставил в дороге скакун
На расстояние в целый ночной пробег,
Если же сбоку смотрел на него человек,—
Чудилось: выскочил заяц из муравы,
Выскочил заяц и скрылся в листьях травы.
Так проскакал он месяц, ни дней, ни ночей
Не замечая... Взглядом холодных очей
Всадник окинул четыре конца земли.
Все еще башня Богдо виднелась вдали,
И показалась она ему по плечо.

[<<][<] [1] [2] [3] [4] [5] [>][>>]